Д Кузиманза - Ну и что, что тролль[СИ]

— Тоже игрушка? Какая-то она живая на вид.

Пришлось объяснить, кто такой Рапид.

— А почему ты таскаешь его с собой?

— Хотел занести в квартиру и посадить в ванну, но передумал. Он сейчас не в себе, ещё удерёт, а мне отвечать. Имущество универса.

— Что значит, "не в себе"?

— Ну, знаешь, как компьютер зависает? Или самопроизвольно перезагружается?

— Вот эта улитка?! Перезагружается?!

— А то! — Алексей принялся оглядываться, куда бы посадить хулигана-Рапида, ничего не придумал и пристроил его в углу, выдвинув оттуда тумбочку и загородив угол некоторыми из своих киберов. В импровизированный вольер положил несколько яблок, два банана и присел рядом на корточки, чтобы определить реакцию биокомпьютера.

— Призрак просит подключения, — вдруг громко и чётко сообщил Рапид гулким баритоном.

Раздался звук чего-то со звоном упавшего. Даже Игорь нервно рассмеялся. Жека поднял банку консервов, которую открывл, промокнул масло с брюк, сердито ругнулся и спросил:

— Он что, говорящий, и рассказывает сказки

— Нет, — усмехнулся Алексей. — "Призрак" не из сказки, а с кафедры биотехнологий. Это информационная система так у них называется. Рапид, кажется, очухался.

Он одобрительно похлопал биокомпьютер по раковине, нагнулся и громко сказал:

— Каждый кузнец своего счастья.

— Ты философ. Только я бы с этим поспорил, — опять проворчал Жека.

— Спорь, с удовольствием тебя послушаю. Но сейчас это кодовые слова, согласие на подключение "Призрака".

— Удаление модулей с первого по пятый через шесть дней, — сообщил между тем Рапид. — Введите пароль для отмены операции.

— Гм, это я не знаю, — осторожно ответил Алексей.

— Не понял.

— Отложить ввод.

— Введите пароль для отмены операции или согласие на удаление.

— Отложить ввод.

— Введите пароль для отмены операции или согласие на удаление.

Алексей почесал щеку:

"Что за новости? Мало им процессора и оперативки Рапида? Теперь мы еще должны управлять состоянием их модулей. Или какой-то глюк теперь уже у "Призрака"? Или этот доцент от переживаний что-то напутал, а потом развопиться, что я влез в их систему?"

— Возьмите пароль из кэша паролей, — ответил Алексей ещё более осторожно.

— Кэш пуст. Введите пароль для отмены операции или согласие на удаление.

"Кажется, у меня есть номер этого доцента, позвоню ему, а то…"

Всё напрасно, номер не отвечал.

— Введите пароль для отмены операции или согласие на удаление.

— Команда: отключиться от "Призрака"!

— Заблокирована "Призраком". Введите пароль для отмены операции или согласие на удаление.

"Да что я тут переживаю? — вдруг осенило Алексея. — Рапид же был неисправен, и об этом известно всем, даже сервисному центру. Если эти умники хотят с ним работать, то я ни при чём!" Но привычная добросовестность не дала ему буркнуть: "Удаляй и отстань от меня!" и он попробовал еще один способ:

— Команда: искать пароль самостоятельно.

— Понял, принял, выполняю, — пропел Рапид голосом известной примадонны, принимаясь жевать банан.

— Ну, блин, вы и развели хитрости, — буркнул Жека. — Как в кино. Пароль — отзыв! Кликухи! Нажал бы клавиши, как обычно.

— Где ты видел на улитке клавиши? — фыркнул Игорь.

— Это же компьютер!

— Не весь компьютер, а системный блок, — объяснил Игорь. — В такой ситуации управляется голосом. И я не пойму, мы собрались хорошо оторваться или обсуждать новости науки и техники?

— У тебя тут оторвёшься… — Жека ещё раз покосился в сторону "вольера" биокомпьютера, и вместе с Игорем принялся вытаскивать из коробки на верстак еду и бутылки.

Алексей, между тем, вышел из гаража и, глядя на звездное небо, стал машинально шарить по карманам. Потом вспомнил, что два месяца назад бросил курить, и пожал плечами. Странно, но на душе всё так же тяжело, как в тот миг, там, в больнице, когда стал свидетелем человеческих несчастий. А потом ещё подлости и беспредела.

От каких мелочей или нелепостей зависит человеческая жизнь?! Или от каких негодяев, Вершителей судеб, как часто выражаются в статьях и книгах?! У Алексея достаточно развито воображение, чтобы судьба Вершителя, как опять же выражаются, его не прельщала.

Да, сначала ты — кумир для всех. Тебя узнают. Тебе пожимают руки и кланяются, скаля зубы в голливудских улыбках. Тебя ненавидят и обожают самые сирые и те, чьи имена и фотографии заполняют СМИ. Ты вертишь людьми, корпорациями, биржами и целыми странами. Ты, царь и бог, решаешь — не много ни мало — жить или подохнуть миллионам. А потом тебя банально пристреливают в подъезде элитного дома, хладнокровно делая контрольный выстрел, когда соседи дрожат за титановыми дверями. Или твои личные врачи и секретари прикладывают уши к замочной скважине, за которой ты хрипишь на полу в вонючей луже. Или телохранители, которые двадцать раз прикрывали тебя своим телом, однажды расстреляют тебя в упор и, умирая, ты даже этому не удивишься. Варианты неисчислимы, как лукавые звезды над головой.

Но от него, Алексея, не зависела и не зависит ничья судьба.

Обычное человеческое заблуждение…

Прижимая ко лбу влажное полотенце, Айвен покачал головой:

— Ребята, вы хотите сказать, что я не маг? Но я же зажигал… или, вот, Иво пусть скажет… То есть, я совсем не хочу быть магом, но…

У входа послышался такой шум, что все — и Ингигерда в том числе — решили, что её драконы сорвались с цепи. Но в комнату вбежал Мартин и ошеломлённо сообщил:

— Посольство! Посольство из Янгсшира! От герцога Этельреда Рыжего Дракона! К великолепному мастеру Айвену!

Великолепный мастер уронил полотенце.

Ингигерда торопливо выпроводила Мартина, все обернулись к Айвену, а он смущённо сказал:

— Ну вот, слухи обо мне разошлись, и появились первые клиенты. Надеюсь, что им нужна какая-нибудь иллюминация.

— Вряд ли, — покачала головой Ингигерда. — В Янгсшире достаточно своих чудес, сестра правящего герцога балуется магией. Думаю, им нужно что-нибудь особенное, сногсшибательное.

— А ты умеешь делать иллюминацию? — недоверчиво спросил Айвена Готфрид.

— Не знаю, но когда я… Ой!

За окном оглушительно бамкнуло и раскатисто загрохотало, так что стены гостиницы затряслись. Комната засверкала отражением переливчатых огней, которые плясали в небе снаружи. Опять бамкнуло, а потом протяжно и хищно заревело. И в ответ послышалась разноголосица человеческих воплей.

— Мои драконы! — вскрикнула Ингигерда и выскочила за дверь.

Остальные несколько мгновений смотрели друг на друга, но мысль, что седовласая колдунья — это девятнадцатилетняя девушка и должна успокоить перепуганных драконов, заставила их поспешить за ней.

А у дверей гостиницы царил настоящий ад. В кромешной тьме, которую периодически разрывали каскады небесного фейерверка, ревели, орали, метались, сверкали, носились, падали и лупили огромные зубастые пасти, не меньшие зубчатые хвосты, перепуганные лица в шлемах, конские головы и крупы. Ну, и Беспомощная Сиротка со здоровенной дубиной в могучих руках. Ингигерда выкрикивал: "А-тара-а-мара!" — или что-то вроде этого, но её крик совершенно заглушался драконьим рёвом и человеческими воплями, звучавшими громче драконьих.

А фейерверк всё грохотал и полыхал, и с каждой новой вспышкой и созвездием небесных огней суматоха возле гостиницы усиливалась опять.

Айвен почувствовал, что у него задрожали колени — унизительное ощущение, да ещё и смешанное с острым желанием удрать в гостиницу и закрыться в своей комнате, — зажмурился и во всё горло стал подтягивать Ингигерде, надеясь, что не ошибается:

— А-тара-а-мара! А-тара-а-мара!

И голоса его друзей поддержали:

— А-тара-а-мара! А-тара-а-мара!

Пронзительно пищали даже шмели Готфрида:

— А-тара-а-мара!

Только Полосатый, как всегда умудрялся ещё ворчать:

— Что за безобразие и неприличие! — Стальной же азартно побадривал:

— Не бойсь! Жги! — и не сидел у хозяина на плече, а мелькал то в одном конце кучи малы, то в другом.

Беззащитная Сиротка воспользовалась тем, что драконье внимание отвлечено, опустила дубину на землю и стала созывать перепуганное посольство голосом, каким обычно цып-цып-цыпкают возле курятника:

— Сюда, мои дорогие! В двери, в двери идите! Добро пожаловать в гостиницу! Сюда, сюда!

Из свалки стали выбираться разгорячённые и смущённые рыцари, по-придворному раскланивались и расшаркивались перед Сироткой и устремлялись к приветливо освещённому проёму двери, стараясь не казаться более испуганными, чем это прилично. Голос же седовласой колдуньи стал удаляться, кажется, она отгоняла свою невероятную упряжку подальше.

— Эй, Ингигерда! — крикнул Айвен, пытаясь делать это уверенно. — Тебе помочь?